Анна: Кто такая Мария Муравски? Смотря на твои работы, я долго думала, что ты совсем не из России.

Мария: Я из Томской области, из Северска. Я оттуда родом и жила там до 18 лет. Потом я училась в Чехии, мы с мужем путешествовали по разным странам, сейчас из-за ковида в основном в России обитаем.

Анна: А на кого ты училась в Чехии?

Мария: На книжного иллюстратора, но я не доучилась. Это был университет с факультетом книжной иллюстрации, город Пльзень.

Анна: То есть ты знаешь чешский язык?

Мария: Да, я знаю и люблю.

Анна: Ты можешь сравнить иллюстрацию в Чехии, вообще европейскую и российскую иллюстрацию?

Мария: Знаешь, мне о российской сложно судить. Кажется, я знаю несколько иллюстраторов, могу на вид узнать, а иностранная... Мне кажется, чешская более «детская» и непосредственная. Я часто угадываю чешское авторство у иллюстрации. С русской (современной) такого нет, она разная.

Анна: А ты всегда хотела стать иллюстратором?

Мария: С тех пор как меня озарило это, да. Я рисовала всю жизнь, насколько помню, в "художку" ходила с юных лет, на профиле художественном училась в школе, но я не очень представляла, что можно делать рисуя. То есть, как можно зарабатывать на жизнь в профессиональном плане. Когда я уже приехала в Чехию и смотрела факультеты, на которые можно поступить, увидела книжную иллюстрацию, и меня просто озарило, что это гениальная идея, что можно иллюстрировать книги. С тех пор, да, мечтала стать книжным иллюстратором.

Анна: Самая первая книга, которую ты проиллюстрировала, какая была?

Мария: Это была интерактивная книжка русская: «Как достать звезду». Я тогда впервые в диджитал рисовала, передо мной стояла необычная задача: сразу и с анимацией и с текстом работать, получился очень классный опыт.

Анна: А когда ты почувствовала, что ты — художник?

Мария: Вот именно осознание в профессиональном плане, я думаю, оно очень плавно пришло. Я не могу назвать определенный момент, но я помню ощущение: у меня была мечта стать иллюстратором, а сейчас я иллюстратор. Вот это чувство я помню. Но оно плавно пришло.

Анна: Как ты относишься к аналоговым, как сейчас называют — живым материалами?

Мария: Отношусь прекрасно, с теплом. Я люблю повзаимодействовать с бумагой, с тканями, люблю рисовать красками в ремесленном плане: расписывать цветочными мотивами коробочки, обложки, двери.

Анна: Я слышала такую фразу, что в диджитале нет ничего живого, то есть это не живой материал, и принести в него жизнь гораздо сложнее, чем когда пользуешься материалами аналоговыми.

Мария: Не знаю. У меня получается добиваться этого эффекта неожиданности, живости для себя самой. Я думаю, современные возможности, которые диджитал предоставляет, схожи с аналогом, но его можно плюс к этому еще как-то модифицировать в процессе.

Анна: Ты сказала о эффекте неожиданности, это что значит?

Мария: Ну, как линия ляжет, куда размажется, какой цвет получится. Это всё есть там.

Анна: Какие ты делаешь наброски: какие-то ежедневные постановки или зарисовки людей в метро или на улице? Скетчинг?

Мария: Ну, скетчинг скорее — нет. Если мне приходит в голову какой-то сюжет, я его скорее записываю словами.

Анна: Как интересно! А как выглядят записи?

Мария: Ну, иногда, это выглядит очень буквально: «Девушка стоит в воде, звезда отражается рядом», иногда вот так, иногда это фраза какая-то более абстрактная: что меня в принципе вдохновило и что мне показалось интересным — подумать на тему сюжета вот с этой фразой.

Анна: А что тебя вдохновляет?

Мария: Для меня почему-то самый сложный вопрос — про вдохновение. Из природы меня вдохновляют тонкие линии. Я всё пытаюсь больше хаоса у природы перенять в свои работы. Одно время вдохновлялась старыми манускриптами, когда растения изображены ну очень стилизовано.

Анна: Что-то в духе миниатюры?

Мария: Скорее энциклопедии какие-то. Меня очень вдохновляло то, как они подробно изображены, но разложены как-то очень просто, там нет кривых линий, каких-то "гнутостей". Но в итоге этого стало слишком много в моих работах, такого прямого слишком, стилизованного, и теперь я пытаюсь "кривость" туда добавить.

Анна: И как ты добавляешь "кривость"? Просто рисуя левой рукой или какие-то есть другие техники?

Мария: Вместо энциклопедий больше смотрю на мир вокруг, мне интересно сочетать непредсказуемость его линий с гладкой стилизацией.

Анна: А как ты работаешь? У тебя есть какое-то расписание? Сейчас очень распространено мнение, что нужно беречь ресурс. Как ты к этому относишься?

Мария: Беречь ресурс очень полезно. У меня есть беда — я соглашаюсь на большие интересные заказы и долго их рисую-рисую, и выгораю. У меня не хватает времени на свои работы, а именно в своих работах я отдыхаю. Для меня большой отдых, когда можно свои дела поделать, свои идеи порисовать.

Анна: Какие-то упражнения ежедневные делаешь для рисования?

Мария: Нет-нет, достаточно упражнений. Из интересного, что я обожаю делать, это искать и делать новые кисти в диджитал пространстве и просто рисовать каляки, пробовать разные сочетания цветов.

Анна: То есть у тебя нет какого-то набора, которым ты рисуешь всегда?

Мария: Он как бы есть, но меняется периодически.

Анна: Как ты пришла к такому живому рисованию в диджитале?

Мария: Долгое время я рисовала только на бумаге, но так получилось, что мой муж тоже иллюстратор, и он рисовал диджитал. С момента как мы познакомились, я наблюдала за тем, как он рисует, и это для меня было что-то новое, непонятное и интересное. В общем, он мне подарил первый мой планшет, это был wacom, я рисовала на ноутбуке, на нём училась, на нём же и первую книжку рисовала. Потом, когда я начала работать как иллюстратор и зарабатывать, я подумала, что это нормально и интересно — вкладываться в свою профессию, и я купила iPad. Мне было больше всего интересно то, что ты рисуешь на айпаде прямо на экране, то есть линия выходит прямо из-под пера, и это конечно после вакома совсем другое ощущение. И работаю я в Procreate, мне кажется, что с этого момента, как я начала в нём работать, я добилась какой-то бумажности. Потому что в фотошопе у меня не получалось, была какая-то пластиковость, неживость. Я очень старалась от нее избавиться. Это было непросто.

Анна: Делаешь свои авторские книги?

Мария: Да.

Анна: И какими тиражами они выходят?

Мария: Да совсем небольшими, штук по 20 делаю.

Анна: А как ты относишься к ручной печати?

Мария: Хорошо, я так со стороны смотрю и воодушевляюсь, восхищаюсь. Сама я только пробовала шелкографию. Но тут, видишь, сама ручная печать, она подстроена под определенную стилистику. Ты можешь использовать лишь ограниченное число цветов, а для меня это ново.

Анна: Тебе нужна полноценная палитра?

Мария: Да. Я думаю, что это всё очень интересно может быть, и я когда-нибудь приду к экспериментам со стилистикой. Сейчас мне больше интересно с сюжетами работать, с какими-то нюансами или с метафорами в иллюстрации. В общем, в сюжет больше ударяюсь. У меня есть инструмент, которым я могу воплощать свои идеи, и его пока модифицировать не хочется.

Анна: Я зацепилась за слово «метафоры». Что ты имеешь ввиду? Это просто очень поэтично звучит.

Мария: Метафоричность самого сюжета. Для меня это супер важно, когда я рисую и транслирую сюжет. То есть, за визуальным сюжетом мне приятно представлять какую-то глубину: не просто девушка стоит у стены, а что это значит для меня — может быть она прячется, или куда она смотрит или почему легонько прикасается. Это для меня важно и символично.

Анна: То есть, за одной иллюстрацией кроется целая история.

Мария: Да.

Анна: А кто твой любимый писатель?

Мария: Я вообще очень люблю читать, у меня литература разложена на разные сферы жизни. Например, когда я рисую, я люблю очень слушать аудиокниги — фантастику и ужасы.

Анна: Ужасы?!

Мария: Да, я обожаю Лавкрафта, он шикарный мир создал.

Анна: А когда ты рисуешь, не мешает тебе аудио? Ты же погружаешься в рисование, и на заднем фоне какой-то текст, где что-то происходит — не отвлекает? Или наоборот — ты в текст, который тебе зачитывают погружаешься, потом понимаешь, что час прошел, ты ничего не нарисовала, зато прослушала всю историю?

Мария: У меня рисование делится на этап придумывания сюжета и рисования эскиза, когда нужно включать мозги и отстраняться от всего, от всякой информации — я целиком там в рисовании, ничего не должно отвлекать. А когда время красить цветом, там уже можно слушать, это меня вообще не отвлекает. Наоборот, когда слушаю книжку, я еще больше погружаюсь в иллюстрацию и рисование. И время проходит незаметно, а работы так много сделано оказывается. И забавно потом происходят ассоциации, когда я смотрю на иллюстрацию: помимо того, что я туда закладывала, я также ощущаю атмосферу книжки, которую слушала во время рисования.

Анна: Хорошо! А детская или взрослая иллюстрация тебе ближе?

Мария: Взрослая.

Анна: Взрослая чем от детской отличается для тебя?

Мария: Знаешь, тут дело просто в моих стереотипах. Я когда иллюстрирую детскую книгу, мне просто кажется, что я должна использовать более яркие цвета, более понятные формы, и мне приходится прилагать усилия, чтобы разрешить себе не делать этого. В общем, мне просто сложно взаимодействовать с детской иллюстрацией. Взрослая иллюстрация для меня это та, в которой нет этих ограничений и моих же собственных стереотипов.

Анна: Ага, то есть у тебя там нет тормозов, ты не думаешь, что это не поймут дети — просто рисуешь так, как тебе хочется.

Мария: Да.

Анна: Есть у тебя что-то заветное, что ты хочешь нарисовать, но пока откладываешь?

Мария: Есть такие проекты. Моя мечта, это заниматься собственными проектами. И есть такие идеи, которые в зачатке находятся, и я мечтаю посвятить им кучу времени и реализовывать свои истории на постоянной основе.

Анна: Правильно я поняла, что самой ещё и написать текст?

Мария: Это тоже под вопросом. Мне интересно писать текст, но я себя в этом очень неуверенно чувствую, и пока думаю: нужно это или нет. Может достаточно только иллюстрации. Мне кажется, для письма у меня есть какая-то база теории, но очень не хватает практики, даже скорее уверенности, что вот этот текст закончен. Потому что я понятия не имею, когда его нужно начинать считать законченным.